ОФФ: на мой взгляд пост дурацкий, Гермиона, прости) и еще: курсивом в кавычках выделены воспоминания.

Семьдесят пять…семьдесят шесть… Шаги по скользким мраморным плитам гулким эхом уносились вдаль по коридорам, поднимались к высоким каменным сводам и монотонным ритмом преследовали повсюду, словно наваждение. Восемьдесят один… восемьдесят два… Ступени все продолжались и продолжались, легкомысленно соприкасаясь с бесконечностью. Это почему-то до странного радовало. Глупо все же: надеяться на бесконечность, когда знаешь, что конец где-то совсем рядом. Чертовы лестницы…Восемьдесят пять или семь? Ладно, плевать… Мысли то ускользали, то появлялись вновь, словно играя в прятки по своим правилам. На пальцах вытянутой вперед правой руки была намотана золотая цепочка, свисая вниз под тяжестью небольшого кулона, который Малфой впервые за долгое время снял. Цепочка вертелась, закручивалась и качалась в такт мерным шагам, благородный металл резал кожу, сверкая и искрясь в огоньках свечей, зеленый дракончик, покачиваясь, холодно и строго глядел на парня. Это был подарок на седьмой день рождения, и с тех пор, казалось, прошло куда больше, чем просто девять лет. А цепочка все крутилась и покачивалась, тихонько позвякивая и вспыхивая желтыми бликами. Вспышка, вспышка, вспышка…
"По вечернему прохладный ветер радостно врывался в окно, осколки которого разноцветной мозаикой теперь валялись у него под заметно дрожащими ладонями, на которые он с трудом опирался. Бордово-красное солнце медленно таяло и растекалось по горизонту, точно как кровь, обагряющая его рубашку и тонкими струйками стекающая по рукам к самым кончикам пальцев. На замок опускались сумерки.
- Я не понимаю, - выдохнул Драко, после небольшой паузы. Соберись… - назойливо крутилось у него в голове. Парень сжал дрожащие бледные пальцы в кулак и поднял голову, все еще тяжело дыша.
Фехтовальный зал был довольно большим помещением, отведенным именно для тренировок: мебели фактически не было, если не считать небольшие шкафы, отведенные для хранения шпаг, на стенах висели, как и везде, картины их многочисленных предков, на полу – мягкий ковер с затейливым рисунком. Справа от входа – большие окна-витражи, свечение которых придавало всей картине некоторую нереальность. Отец стоял к нему спиной, лениво крутя в руках волшебную палочку и с излишним интересом разглядывая сцену охоты на одном из больших полотнищ. Все случилось неожиданно, он сам того не хотел, наверное, и тонкие длинные пальцы теперь немного подрагивали, но это было единственным, что выдавало его волнение.
- Правда? – тихо поинтересовался он, сглатывая комок в горле. – Мне интересно знать, Драко… с каких пор ты поступаешь лишь так, как хочешь?
Люциус медленно обернулся и внимательно уставился на сына, отчего тот замер, едва поднявшись и упрямо выпрямившись. Глаза в глаза, не отрываясь. Но тут же взгляд отца скользнул вниз, к рукам, и он торопливо отвернулся к окну.
- Нет, - Драко выдавил усмешку. – Я не понимаю, с каких пор ТЫ стал таким. Раньше все было иначе.
Тонкие губы отца скривились в полу улыбке, однако светло серые глаза ожесточились.
- Раньше? Когда? Я делаю все ради вашего же блага… - протянул Люциус, начиная размеренно вышагивать по залу, старательно не глядя на сына, а парень все не отрывал взгляда от крутящейся палочки у него в руках. – И ты чем-то недоволен? – холодная усмешка, и вновь непроницаемая маска вместо лица. – Это называется воспитание, Драко. Дисциплина. Истребление всего лишнего и неверного, дабы это не распространялось дальше, как грязь, порок или болезнь. У червивого яблока отрезают все несъедобное. В противном же случае, если это не подействует… Его выбрасывают. И забывают. Насовсем."
Вспышка, вспышка, вспышка… Парень очнулся уже на верхней лестничной площадке. Выброси это из головы, черт! Малфой потянулся руками к шее и слегка поморщился – тугие бинты неприятно стягивали руки повыше кистей – неглубокие и легкие порезы на первый взгляд не вылечивались магически, как ни странно. И довольно сильно кровоточили поначалу… Такое редко бывало. Точнее, совсем не бывало: отец никогда не применял прежде таких заклятий к собственному сыну. Но в этот раз эмоции ему не подчинились: он ворвался как ураган, последовала яркая вспышка, треск оконного стекла и боль в руках. Все произошло очень быстро, но Драко удалось заметить легкое удивление в светлых глазах отца. На какое-то мгновенье… показалось? Да, Люциус сам не ожидал от себя такого… но, во всяком случае, виду не подал и держал себя в руках до конца, как подобает истинному Малфою, черт возьми... Словно не было необдуманного поступка, не было бесконтрольной вспышки гнева - все так и спланировал.
Тихонько щелкнул маленький замочек на шее, медальон занял свое законное место. Стало как-то даже легче на душе… Гулкое эхо шагов все преследовало, накрывало волной и уносилось далеко вперед. Все-таки забавная штука интуиция. И привычка. К замкам вроде Шармбатона, к примеру – дорога к общей гостиной отыскалась как-то сама собой. Раздраженно сдув назойливую отросшую челку, беспрестанно лезшую в глаза, Драко толкнул дверь. Пусто. Ну и отлично… - подумал было парень, проходя на середину комнаты и осматриваясь. Но тут же ошеломленно замер, уставившись на девушку, расположившуюся на диванчике, откинув голову. Мерлин, Грейнджер, ты вездесуща! Так, стоп... Здесь НЕТ разделения в гостиных?! Злость и раздражение захватили с головой, Драко тихо ругнулся и опять глянул на гриффиндорку. Мерлин раздери: она, Уизли и все семейство Поттеров! (А с последними, скорее всего, еще и в одной комнате жить!) Вот это да… Парень сквозь зубы ругнулся еще пуще прежнего: если судьба решила испортить тебе жизнь – будь уверен, она получит за это диплом с отличием. Интересно, спит или нет? – вдруг ни с того, ни с сего подумал Малфой, подходя ближе и в упор разглядывая лицо девушки, скрестив руки на груди и слегка сощурившись. Не то, что было очень уж интересно, но и заняться больше было нечем: они здесь были одни. Просто глазеть на девушку было довольно скучно, да и не так уж крепко она спала, если уж на то пошло. А потому Драко довольно громко протянул, уверенный в том, что она его услышит:
- Грейнджер, для того, чтобы спать, отведены отдельные комнаты. Или у маглов это не принято? - протянул он с усмешкой, лениво разваливаясь на диванчике напротив.

Отредактировано Draco Malfoy (2009-06-08 12:26:22)

"Малфой, ты ублюдок!", "Отвали, Малфой!" - вполне оправданно парень ждал именно подобной реакции. И, конечно же, заранее знал, что ответить. Итак, губы девушки приоткрылись, чтобы...
-Малфой, разуй глаза! Ты что ли не видишь? Я ем! - голос раздраженной Грейнджер прозвучал странно громко и гулко в абсолютно пустой гостиной.
Драко так и замер, уже открыв рот, чтобы высказаться в ответ, но слов так и не последовало. Она что, шутит? Но девушка произнесла это так серьезно и уверенно, что... Это он чего-то не понимает?
Малфой едва подавил смешок, быстро сообразив, что к чему.
- Ну что ж, приятно отравиться, Грейнджер, - серьезно проговорил слизеринец, с любопытством наблюдая за интересными метаморфозами: карие глаза, нисколько не сонные, широко распахнулись в удивлении, но растерянность была заметна лишь на короткое мгновение. Грейнджер мигом напряглась и села более скованно. Парень лишь фыркнул, глядя на то, как грязнокровка тщетно пыталась поправить прическу. Будто это что-то изменит в тебе, Грейнджер... Даже смешно, право.
-Что ты здесь делаешь? И какая тебе разница сплю я или нет. Ты что следишь за мной? - наконец, выдавила гриффиндорка.
Малфой уже мысленно проклинал себя на чем свет стоит. Какой черт его потянул на разговор? Что он вообще тут забыл? Компания в лице Грейнджер приносила весьма сомнительное удовольствие. Но погода на улице - откровенное дерьмо, а блуждать по довольно обширному замку вовсе не улыбалось... Так что Драко решительно уселся на диванчик напротив, откинулся на мягкую спинку и устало прикрыл глаза.
- У тебя слишком завышенная самооценка, Грейнджер, - хмыкнул он, приподнимая руку и убирая с лица навязчивую челку, лезшую на глаза. Рукав черной мантии немного задрался, частично обнажив тугие повязки, но парень этого не видел. - То, что тебя считают библиотекой в миниатюре, еще не повод для зазнайства, знаешь ли...
Слизеринец проговорил это так и не открывая глаз, всем видом показывая, что Грейнджер была подобна назойливой мухе. Может, подействует, и он останется тут в одиночестве? К тому же, диван был до неприличия удобным, так что вставать абсолютно не было желания...

ПыСы: Сорри за долгий игнор и короткий пост) я исправлюсь, честно.

Отредактировано Draco Malfoy (2009-07-18 16:04:38)

Дождь то переставал, то вновь набирал обороты. На душе было откровенно дерьмово, но впрочем, погода здесь была ни при чем. Недавняя вспышка ярости Люциуса, нападения Пожирателей, смешения поколений... Пожалуй, странным для Драко не казались лишь нападения - зачастую он знал или подозревал о них заранее. Что касается поколений... забавно было бы посмотреть на юного отца. Что бы Драко сделал, случись им встретиться? Хватило бы духу высказать юному Люциусу все то, что парень не мог сказать взрослому мужчине? Что касается собственных детей - Драко предпочитал об этом не задумываться. Да и вообще не проявлял никакого интереса к своему будущему - может, боялся, а может, просто было плевать. И это решение казалось правильным, ведь, как говорится, меньше знаешь - крепче спишь.
Грейнджер что-то съязвила в ответ на слова слизеринца, но парень уже не слушал. До тех пор, пока его не вернул обратно на землю странный вопрос:
-Откуда они?
О чем она? Даже с закрытыми глазами Малфой буквально почувствовал, как его начали разглядывать несколько пристальней прежнего. Парень открыл глаза и едва удержался, чтобы не высказать своего удивления. Просто смотрел и ждал. А ее ладошка тем временем потянулась к его руке и буквально нескольких сантиметрах от него. В карих глазах гриффиндорки - не то страх, не то удивление, словно она сама не до конца понимала, что делает. Малфой, словно загипнотизированный, наблюдал за всем этим, не силах пошевелиться. Грейнджер, ты что де... И вот, тонкие пальчики коснулись его руки... как раз в том месте, где были бинты.
Оцепенение словно рукой сняло. Один миг - и Драко уже перехватил руку девушки за запястье и больно сжал ее, резко притягивая девушку ближе.
- Не смей, Грейнджер, - едва слышно прошипел парень прямо ей в лицо. - Никогда. Больше. Не прикасайся. Ко мне.
Он оттолкнул Гермиону и, поднявшись на ноги, стремительно покинул комнату.

ООС: Пост бредовый, знаю, так что сильно не бить)

Странные существа…люди. Сами толком не знают, чего хотят. И вроде бы все им понятно, далеко в потаенном кармане сознания прячется уже заранее составленный план жизни. Да только все равно, что-то непостижимое так и тянет полностью изменить, поменять, перевернуть с ног на голову все свои планы и чаяния. И ладно бы еще, если какой-то определенный человек просто знает на перед, что с ним произойдет в будущем, а ведь все равно легкая искорка надежды на перемены в нашей жизни всегда тлеет в наших сердцах. Ведь мы даже не можем со сто процентной уверенностью сказать, что же нас ждет за следующим поворотом коридора! А та самая искорка все равно горит, поджидает, когда ей дадут разгореться в огромный костер и из-за угла выскочит принц на белом коне. Но когда тот самый человек ВИДИТ и ЗНАЕТ, что с ним станет,…почему тогда люди все равно пытаются что изменить? Поменять привычное, верное, вечное на новое, страстное, не постоянное?
Нельзя было сказать, что прикосновение слизеринского принца к запястью гриффиндорской умницы на этот раз было приятным и располагающим к себе. Совсем даже на оборот. Но испугало молодую девушку даже не это. А причиной послужили глаза Драко, меняющие себя фактически под каждую секунду его жизни. В один момент они могли быть добрыми и даже снисходительными по отношению к Гермионе, да и ко всем магам, в том числе и грязнокровкам. А в другой миг Малфой вновь превращался в того тщеславного ублюдка, которого, наверное, уже привык изображать. Но теперь Грейнджер знала – это не он. Всего лишь маска. А на самом деле за спиной у этого парня просто слишком много груза за плечами. Гнет обстоятельств, традиций, семьи не давали ему быть таким, каким он мог бы быть, каким возможно и являлся. Но сейчас глаза слизеринца резко изменившись, предстали перед девушкой именно в последнем случае, от чего его нельзя было ненавидеть. Только жалеть – слишком многое хранилось в сердце у этого мальчика, о чем никто не знал, и о чем он никому не мог рассказать.
Когда плечо гриффиндорки с силой ударилось об диванный косяк, а тело почувствовало прохладу каменного пола, нельзя было сказать, что Гермиона не могла стерпеть эту «нестерпимую» боль. Нет,…ей было обидно. Просто обидно, но так, как никогда в жизни. И даже не потому, что Малфой откинул от себя девушку как тряпичную куклу. Разгадка этой тайны хранилась в другом, в чем Грейнджер еще не до конца могла себе признаться. Не решаясь послать ответное заклинание на рукоприкладство и саднящее запястье вдогонку удаляющейся спине Драко, гриффиндорка лишь обиженно сидела на полу, и кусала губы, наблюдая, как слизеринец уходит из гостиной. Когда его след скрылся из виду, Гермиона, наконец, позволила себе минуту слабости и уперевшись лбом об обивку дивана еле заметно заплакала. Наверное,…сегодня был тяжелый день, и девушка просто устала. Все времена смешались, все шло против ее здравых суждений, друзья слились с врагами, и теперь даже нельзя было понять, кому верить, а кому нет. Точно так же смешались мысли и чувства Грейнджер. Ее разум и сердце. А это полностью выбивало гриффиндорку из колеи. К тому же Гермиона уже пару дней нормально не спала – разве можно назвать сном несколько часов дремоты в гостиной прерванной Драко? Все стало только хуже, когда доведенная собственной усталостью до ручки девушка встала с пола и мельком взглянула на часы. Как оказалось, время приближалось не только к вечеру, но и к рассвету! Что означало, что Грейнджер не только не приготовилась не официально, ни морально, ни просто физически к первому дню завтрашних занятий, но и к тому же опоздала на праздничный ужин – тоесть, осталась голодной. В подтверждении сего факта живот умницы Хогвартса ужасающе заурчал. Не в силах больше ни думать, ни бороться со своими нервами, Грейнджер обессилено вновь упала на диван и подобрала ноги под себя. Сидеть в таком положении и смотреть на мирно потрескивающий в камине огонь – вот лучшее успокоительное от всех передряг, тем более, когда нормально спать, уже бессмысленно.
Сколько времени пробыла в таком положении грифиндорка, она не знала, но уже скоро Гермиона почувствовала, как стресс начинает отпускать ее. Все возвращается на круги своя, а женский инстинкт – быть всегда аккуратной и опрятной, берет свое. Девушка даже сходила в ванную, дабы освежить свое лицо, волосы и одежду – стереть все улики неудачной ночи. Когда Грейнджер вернулась в зал, она вновь представляла из себя ту которой она собственно и является – самую умную, смелую и вездесущую студентку Хогвартса и Шармбатона.
Вновь вернувшись на свое любимое место, Гермиона открыла кем-то забытую на тумбочке книгу, а точнее учебник по теории магии. Углубившись в повторение и изучение магических основ, девушка даже по началу не услышала, не разобрала и не узнала тот голос, что ее позвал. Когда же Грейнджер повернула голову и увидела то лицо, которое уже так давно мечтала увидеть, все неприятности показались сущими пустяками, ведь они теперь снова вместе – она и ее лучший друг.
-Гарри! – просто истерически завопила гриффиндорка, и как только парень, примерно с таким же выражением радости и счастья на лице опустился на диван рядом с ней, Гермиона просто кинулась в объятия Поттера среднего.
-Боже Гарри! Как я переживала! Я просто места себе не находила. Я даже не знала, что и думать! Я боялась, что ты погиб…, - слезы счастья сами хлынули из темно-шоколадных глаз девушки, правда не устроив, маленький потом на плече у Гарри. А ведь, как иногда мало нужно человеку для счастья? Всего лишь чувствовать, что один из самых важных людей в твоей жизни рядом с тобой, чувствовать его голос, вдыхать запах его волос и просто знать, что с ним все в порядке.
-Со мной все в порядке. Когда пожиратели сломали защиту, на меня обрушилась колонна, и я попала в больницу Святого Мунго, я чудом осталась жива. Меня кто-то вовремя оттолкнул, правда, пока не знаю кто, но сейчас все отлично. Я искала тебя, с тобой все хорошо? А где Рон? – наконец смогла вымолвить Грейнджер через некоторое время, выпустив Поттера из объятий, убедившись, что друг со всем не сон, и не растает с утренним гулом учеников. Правда опасения за еще одного человека – рыжего создания из ее снов все еще не унимались и теперь стояли на первом месте.

ООС: Ребят, извините, пожалуйста, что так долго не было поста. Сами понимаете – начало учебного года. Такой завал. Сейчас тоже вас не порадую большим и вкусным постом, но в скорее постараюсь исправиться, как дела немного разгребу.

Едва лишь услышав в полнее радостные нотки в голосе Гарри говорившем о своем лучшем друге, сердце Гермионы стремительно подскочило на сто пунктов в высь, а потом еще быстрее рухнуло в недры собственного сознания. Рон жив! Жив! И Поттер, относительно старший, уже видел его, целого и невредимого. Что еще нужно знать для счастья? С рыжиком все в порядке. Он не ранен и не в опасности, а то, что девушке до сих пор не удалось увидеть Уизли, услышать его веселый голос, понаблюдать за постоянно появляющимся румянцем и счастливой озорной улыбкой, так это пол беды. Теперь она готова ждать сколько угодно, главное – гриффиндорец жив, и вскоре они встретятся.
-Слава Мерлину Гарри! Рон и ты целы, иной награды мне и не нужно. Я так счастлива! Ты не представляешь, как много для меня значит знать, что вы оба живы, здоровы и невредимы, - говоря эти слова, Грейнджер ни на секунду не могла отвести взгляда от такого родного и любимого лица друга. Гриффиндорка боялась, что если она отвернется, или не дай бог как-то не так моргнет, Поттер исчезнет, и все окажется лишь слишком прекрасным и чудесным сном. Но, похоже, все происходящее было правдой. Дабы окончательно убедится в своей правоте, Гермиона протянула руку на встречу лицу Гарри и коснулась холодными кончиками пальцев его чуть горячей щеки. Немного задержалась, и, перевернув ладонь тыльной стороной, снова провела по гладкой коже лица юноши нежными пальчиками, после чуть спустившись к шее, и, наконец, совсем одернув руку. Все это время по щекам девушки бежали слезы, которые просто никак не хотели останавливаться. Плечи чуть подрагивали, но не в истерическом биении, а полном безграничного счастья порыве. Вот такой нежный жест доверия, дружбы и заботы. А может быть чего-то большего? Об этом девушка никогда не задумывалась. Она, Рон и Гарри – семья, и если хоть что-нибудь случится с каждым членом этой семьи, ей точно не жить. Здесь нет личных предпочтений и голоса разума – просто жестокая констатация факта. Они – одно целое. Как одна душа. Если одна ее часть умирает, то и две другие уходят в небытие.
Немного успокоившись и внутренне убедив себя, что теперь все будет относительно так же, как прежде, Грейнджер, наконец, смогла полноценно включиться в разговор. Идея сотворения карты Шармбатона показалась ей интересной и довольно захватывающей. Тем более что гриффиндорке всегда было интересно, какими же магическими заклинаниями и махинациями была сделана известная, не раз ее выручавшая карта Мародеров. Умница Хогвартса давно прорывалась ее изучить, да как-то имидж не позволял, да и время не подходящее для новых открытий.
-Ведь это так интересно, правила нарушать…, - в который раз за это смутное время подумалось Гермионе.
-Ты знаешь, мне это интересно. Да-да-да. И я хотела бы этим заняться. Можем приступить уже даже сегодня после занятий. Но как ты думаешь, будет лучше создать новую карту по своей технологии, или спросим у мародеров, как же они добились такого эффекта? В кое то веки у нас есть возможность узнать тайну из рук ее собственных владельцев.
Уже было полностью забыв о печали, грусти, об отсутствии пищи в желудке и бессонной ночи, найдя в себе силы развеселиться и начав строить в своей голове планы по новому совершенно не слыханному проекту, Гермионе в тот же миг снова пришлось впасть в отчаяние и уныние. Гарри, так же как и она, несколько часов назад, поддался ностальгии. Его слова и воспоминания о Хогвартсе вновь начали рисовать слишком живую и солнечную картинку их родного дома, которого больше нет, от чего на сердце становилось только тяжелее и больнее. Вспомнился даже недавний сон, в еще более живых и ярких красках, из-за которого девушке пришлось общаться и ругаться с Малфоем. Вспомнились даже не самые счастливые дни в Хогвартсе. Дни борьбы со злом, погонь, тайн и загадок. Но все они, все эти действия происходили именно в недрах их родной школы. И каждый день теперь воспринимался как праздник – дар свыше.
-Хватит!!! – вдруг внезапно крикнула Грейнджер. В этот момент стоило видеть ее лицо. Гневное, чуть вспыльчивое и решительное. Сознание до сих пор терзали сладкие воспоминания об одном из вечеров в гриффиндорской гостиной в прошлом году, а разум уже знал, что в последствии нужно предпринять. Но для начала, воспоминание…
Пред рождественский вечер, в гостиной не души, лишь только камин заботливо потрескивает дровами прямо у твоих ног. Золотая тройка готовится к отъезду в Нору, где должен собраться весь состав Ордена Феникса, включая Сириуса и Люпина. Только что закончились занятия в ОД и Гарри в первые поцеловался с Чжоу Чанг. И вот они обсуждают эту новость. На лице Поттера до неприличия счастливая улыбка, Рон слегка подтрунивает над ним, а Гермиона пытается растолковать друзьям о правилах этикета, попутно высказываясь о том, что эмоциональный диапазон Рона как у чайной ложки. В последствии все дружно и весело смеются. Они потом очень много раз вспомнят тот самый вечер и минуту. И таких воспоминаний у них теперь будет еще огромное количество. Сейчас в этом девушка была абсолютно уверена…
-Гарри, хватит! Хватит горевать по Хогвартсу. Его больше нет! Да, это больно, даже слишком, но теперь - это наш дом, и мы должны принять и полюбить его как свой собственный…., - Грейнджер говорила настойчиво, но при этом мягко и спокойно, словно пыталась донести до лучшего друга простую и понятную истину, которую они уже давным-давно должны были осознать.
-Французы, такие же ученики, как и мы. И Шармбатон для них, точно такой же родной дом, как и для нас Хогвартс. Со своими тайнами, приключениями и воспоминаниями. Эта гостиная, эти коридоры и переходы для них такие же родные, как и для нас в нашем родном доме. Но, к сожалению, с нашим приходом сюда этот дом стал настолько же не защищен, как и Хогвартс. Это наш рок – нести за собой беду. Но другие ученики не виноваты в наших проблемах, и мы не можем позволить им точно так же как и нам потерять свою любимую школу. Мы должны защитить эти стены, а не сидеть, сложа руки и ждать, когда в очередной раз за нами явятся Пожиратели Смерти. Мы должны защитить Шармбатон, хотя бы из любви и воспоминаний к нашей школе, - в гостиной наступила тишина, длившаяся несколько мгновений, пока по щеке гриффиндорки катилась последняя слезинка на этот счет, почти сразу же смахнутая рукой.
-Я собираюсь немедленно отправится к Мадам Максим и предложить ей свои услуги по защите школы. Уже не слишком рано для нежданного визита, а с нашим опытом мы могли бы и пригодится. Ты со мной? – девушка резко и решительно встала и направилась к выходу из гостиной, напоследок обернувшись, ожидая решения друга.

О да, мир начинается с утра, мир начинается и днем, а конец придет, когда все вместе мы споем… Парень, тебе не кажется, что ты сходишь с ума? Нет? Или все же твоя высокая душевная струна натянулась на столько, что не выдержала нагрузки и лопнула с тонким писком? Кристофер бодро вышагивал по коридорам, наконец, оторвал взгляд от своих ботинок. Если он будет слишком много смотреть по сторонам, жизнь сильно может усложниться… Но, не стоит слишком трепетно разбирать подобные пустяки. Он привык быть всегда таким, каким чувствует себя и меняться не собирался… В последнее время он совершенно потерял терпение, его раздражало всё и вся. Заметить это было не сложно, если знать всю мимику лица Вэйна, в прочем, самая обычная, как у всех обычных людей. При легком раздражении парень щурился, взъерошивая черные волосы на макушке. Когда же ему что-то досаждало, ноздри раздувались, а на лбу появлялись пара морщин. Ну, в частности, через дикий крик можно было разобрать, что это самый пик – все, вы нарвались по полной. Крис конечно же старался не доводить все до отпускной точки, так что, конфликты, как таковые, возникали редко…
Гриффиндорец осветил своим присутствием общую гостиную. У входа он немного помедлил, взгляд задержался на скомканных бумажках, рисунки, карандаши, ручки, девушка… Кристофер улыбнулся, а вот юной мисс похоже было не до улыбок. Напряжена, она собиралась с силами, похоже, что-то не получалось. Видел бы кто еще ее упорство. Как прекрасна в этом трудовом порыве. В общем, мальчик невольно залюбовался сей особой. Шармботонской ученицей. Подталкиваемый интересом (а что это она там делает?), Вэйн практически подкрался к ней ближе.
- Хм, привет, - слова потерялись где-то в стенах помещения. Юноша продолжал сомневаться в своей дееспособности и украдкой восхищаться девушкой. Он вдруг забеспокоился – вдруг его глупые слова, так резко вошедшие в этот мир, спугнут всю красноречивость красок. Вэйн не раз уже видел ее, но такой видел впервые… наверно. А может, просто не замечал? Или, не хотел видеть, как и все остальное, что происходит вокруг?.. Да ты еще и трус. Прошептало сознание. Как нам чужды наши ошибки, нам просто больно создавать, улыбок яркие шаблоны, и не совсем себя играть.

Карин усердно пыталась придумать хоть что-нибудь новое. Но все ее попытки были тщетны. Девушка недовольно застонала. Ганхильда из Гонсмура... Странно звучит, не правда ли? На самом деле волшебнице просто надоело после очередной неудачи восклицать: "О, Мерлин!" Поэтому она, со своим великолепным знанием истории стала вспоминать одноглазую горбатую ведьму, прославившейся изобретением лекарства от драконьей оспы. Почему именно ее? Карин и сама не знала. Миллан посмотрела в окно. На горизонте появились небольшие тучки. Ну вот... Будет дождь. Девушка не очень любила дождь. Он нагонял на нее тоску и какую-то неопределенную грусть. А грустить было не в ее правилах. Карин расстроенно смотрела на лист с эскизом. Ладно, сначала окончу, а потом уже выкину. Нанеся очередной штрих, Миллан услышала над ухом мужской голос:
- Хм, привет.
Вздрогнув от неожиданности, девушка уронила карандаш. Тот соскользнул с дивана и закатился под стол. Ну что такое? Карин отложила свое творчество в сторону и обернулась. Перед ней стоял незнакомый парень. Это еще кто? Я его не помню. Он не из Шармбатона. Значит, из Хогвартса. И внешность необычная. Испанец, наверное. Волшебница улыбнулась:
- Привет! Мы знакомы? Я Карин.
Девушка протянула руку незнакомцу. Общение - вот, что ей сейчас было нужно. Хорошенько отвлечься и набраться положительной энергии. А с этим парнем будет интересно. Карин была уверена. Она редко ошибалась в том, что касается людей. Мы поладим. Я надеюсь. Про цветы Миллан успешно забыла.